Что ни говори, а суть у всех религий очень похожа, если не сказать совпадает. Вопрос только в разных терминах и средствах достижения целей. Те кто начинают копать вглубь неминуемо приходят к одному и тому же, только в разных культурах они это называют разными словами.

Отрывок из книги «О вере, неверии и сомнении» митрополита Вениамина (Федченкова) (14 сентября 1880–4 октября 1961)



Как мы познаем окружающий нас мир

Огромнейшее количество наших познаний об окружающем нас мире человечество получало и получает непосредственно, помимо ума: пространство, время, свет, цвета, вкусы, звуки, твердость, тяжесть и проч. и проч. — все это дано нам ничуть не рассудочным путем, а через соответствующие органы чувств. И если бы мы не имели какого-нибудь органа, или он был бы испорчен, или сами лично не получили бы восприятия предмета, то мы не могли бы иметь никакого познания о нем, хотя бы тот существовал несомненно. Возьмем пример, всем известный с детства. Слепому рассказывают о белом цвете, а он спрашивает, что это такое. Говорят: как снег. Значит, он — холодный? — и проч. И сколько ни объясняли слепому о цветах, он со всем своим умом ничего так и не мог «понять», потому что сам не видел, сам непосредственно не воспринял цвета за отсутствием органа зрения.

А у некоторых органы испорчены — и тогда никакой ум не может помочь. В физиологии известен недостаток зрения под именем «дальтонизма». Эти люди не видят каких-нибудь отдельных цветов. Я лично знал одного фельдшера, который не различал зеленого цвета: он ему казался серым, как и каменная мостовая. И ничто не могло помочь ему.

Или я имею и отличное зрение, или вкус, но пока еще не воспринял им чего-нибудь. Ум не поможет тут нисколько. Например, если я не вкушал меду, то совершенно нельзя объяснить мне этот вкус никакими словами и понятиями.

Так же точно нельзя объяснить никому ни запаха цветов, ни звуков певчих птиц, ничего иного, чего не воспринимали мы сами лично. А что восприняли или чему
Читать дальше →

В большинстве духовных учений, включая ФЭ, речь идет о неведении и ведении, заблуждениях, иллюзиях и истине. Но что вообще такое заблуждение или иллюзия и что такое истина или истинное («абсолютное»?) знание?

Вот возмем две мыслеформы: «2х2=4» и «2х2=5». Какая из них истина а какая — заблуждение? Чтобы наклеить на них ярлык «заблуждения» или «истины», надо сперва ввести критерий истинности. Без критерия истинности обе мысли совершенно равнозначны. Но ЛЮБОЙ критерий является также мыслеформой. А как проверить истинность самого критерия? По отношению к чему?

В отношении оценки истинности мфслеформ «2х2=4» и «2х2=5» мы используем критерий соответствия с данными чувственного опыта. Но чувственный опыт — это тоже набор мыслеформ. Т.е. мы произвольно вводим критерий, что «умственные» мыслеформы (математические утверждения) должны соответствовать «чувственным» мыслеформам. Ясно, что это критерий чисто практический, функциональный, он помогает ориентироваться в потоке феноменального опыта и отсортировывать полезные умственные мыслеформы от бесполезных. Но «бесполезные» не означет — «ложные». В рамках чистой математики могут быть любые теории с любым набором аксиом, в том числе и такие, в которых «2х2=5» истинно (по отношению к выбранным аксиомам).

То же самое и с нашими представлениями. Например мысль «Дед Мороз существует» или «я-автор существует» сами по себе не более ложные, чем «Дед Мороз не существует» или «я-автор не существует». Истинность или ложность их зависит от используемого критерия. Нет ничего плохого в критериях, они бывают полезны и функциональны, а бывают и нет. Поэтому полезно разобраться, откуда эти критерии взялись и почему именно такие критерии были выбраны.

Например во многих религиях критерием является соответствие наших представлений абсолютной реальности, причем каждая их них имее свои воззрения на эту реальность, и истинность этих воззрений принимается априрори на веру.

Но если «абсолютная реальность» — за пределами феноменального
Читать дальше →